По просторам родного края

Каждый путешествует по-своему, как умеет: Красавец выписывает модель (страшно подумать!) аж из самого Минска и везет ее (страшно подумать!) аж на Лазурный берег; Фриланс разминает свои чресла посредством таитянок Энн и Пенг в Патонге; Петим по волнам Эгейского моря на яхте, как легендарный Одиссей, совершает каботажное плаванье; Грузчик знакомится с достопримечательностями Майорки; s0x1c – Крита; Приблатненный – Восточной Пруссии, в то время как Ретрослон гостюет у приятелей в Паланге. Что тут скажешь, чем ответишь? Как тут выебнешься, когда стал стар, немощен и ограничен в средствах, когда доктор запретил (а) есть икру (о чем я уже как-то упоминал) и настоятельно рекомендовал (а) воздержаться от резкой перемены климата?

Поэтому, когда старушка в свойственной ей безапелляционной манере объявила, что пора, дескать, ехать купать в море очередного внука (размножаются, как кролики) и греть старческие кости в Кемер, где она присмотрела на первой береговой линии отель и all inclusive, пришлось ей возразить посредством предъявления заверенного по всей форме медицинского заключения вкупе с инвалидной справкой.

Старушка на заключение наложила окончательную резолюцию: И фуй с тобой! – что было к тому же констатацией медицинского факта, отсутствующего в анамнезе, после чего принялась собирать чемоданы.

Старик прослезился в аэропорту, напутствуя свою дражайшую свою половину словами: Много водки там не пей; ибо турки стали подтравливать доверчивых русских туристок суррогатными напитками прежде, чем склонить их сожительству на возмездной основе, чтобы те были еще щедрее и сговорчивей. И еще - блюди фигуру; ибо средств на обновление твоего гардероба у меня нет, и не будет, и следи, чтобы внук не тащил в рот всякую гадость, как-то: крабов, подобранных на пляже после отлива, медуз и моллюсков, и смотри, чтобы он носил все время на голове панаму.

Когда самолет, махая крыльями, скрылся из виду, унося в своем брюхе старушку и внука, и других граждан и гражданок в теплые края, старче поплелся домой. Дома его ждала одинокая кровать 2х2,1 м, на которой он водрузился основательно, как ему казалось, недели на две, и так, что никакая сила не способна будет его с этой кровати стащить, особенно, в виду удаленности кровати от Кемера. Но восточная мудрость гласит, что если гора не идет к Магомеду, то Магомед идет к горе. А посему уже к вечеру того же дня старику пришлось потесниться на кровати в пользу Маши, у которой, если, кто помнит, были маленькие сиськи и большие на старика виды, а к вечеру следующего дня еще и в пользу Лены, у которой были сиськи, составляющие предмет Машиной зависти, а вдобавок жених.

«Не кровать, а какой-то проходной двор! Что подумает консьержка? Что скажут соседи?» - размышлял старик, глядя с кровати на экран плазменной панели.

В это самое время к европейской части центральной России неумолимо приближался зародившийся над раскаленной Сахарой антициклон.
Прогноз синоптиков на предстоящую неделю был 34-35С, что старика сильно обеспокоило, несмотря на уверения лиц, ответственных за тушение лесных пожаров и установку кондиционеров в присутственных местах и богадельнях, что до аномальной жары прошлого года дело таки не дойдет.

Рано утром, вынося мусор, старик столкнулся нос к носу с соседкой – матерью двух девочек – подростков, которая наскочила на него и, волнуясь, краснея и бледнея, стала говорить, что-то про те громкие звуки совершенно неприличного свойства, которые второй день доносятся через стену из стариковской спальни. «У меня все-таки девочки!» - заключила она.
«И у меня - не мальчики!» – подумал старик, ухмыльнувшись в бороду. И хотя он, когда выгуливал Жучку, неоднократно видел и слышал, как те самые соседские девочки в компании сверстников (за трансформаторной будкой) курили, пили пиво и матерно выражались, но об этом он предпочел все таки умолчать, но пообещал принять все возможные меры к исправлению ситуации, если только соседка согласится дважды в день в течение недели выводить Жучку на прогулку и задавать ей корма. Ударили по рукам. Старик отдал ключи от квартиры соседке и отправился на двор.

Во дворе была припаркована машина – не иномарка: старик любовно называл ее «ласточкой», но ездить все-таки предпочитал на трамвае, так как считал, что лучше хорошо ездить на трамвае, чем плохо летать на этой самой «ласточке». Визуальным осмотром он остался доволен, отметив, что за полгода стояния во дворе машина практически не изменилась и, в принципе, выглядела почти так же, как и пять лет назад, когда была совершенно новой, хотя с тех пор ее не ни разу не мыли.

За завтраком старик объявил барышням о своем решении завтра с утра отправиться на север, поклониться мощам св. великомученицы Евдокии, у которой была незавидная судьба, и которая, как утверждал старик, доводилась ему дальней родственницей по материнской линии.
Утверждению его девицы, однако, не поверили.
- Пока лично не увидим святых мощей, не будем с тобой заниматься сексом, потому что не хотим отдаваться человеку, который врет через слово! - заявила Маша.
- Ну, возьми нас с собой, пожалуйста, мы не будем тебе мешать поклоняться святым мощам! Мы будем тебе стирать, убирать, готовить, согревать тебя в непогоду холодными темными северными ночами своими телами! – взмолилась Лена – Ну, что тебе стОит? Или правильно говорить стоИт?
- У меня в машине нет кондиционера! – возразил старик.
- Это ничего, тогда мы не станем одевать нижнего белья – подумав, сказала Маша.
- Ладно, на сборы вам времени - до утра! - согласился старик, добавив при том - Это же сколько вам надо будет наврать дома, чтобы родители вас отпустили? Я бы на их месте не поверил бы ни единому вашему слову!

Утром третьего дня около восьми часов возле метро Алексеевская две молодые девушки с рюкзачками сели в машину, за рулем которой находился старичок в очках, одетый в ярко-красную футболку, на голове у старичка была красная матерчатая кепка с большим козырьком. Белая окладистая борода его в форме лопаты лежала на груди, плавно перетекающей в живот приличных размеров, в свою очередь, лежащий на коленях.
- Привет! Ты чего это так прикольно вырядился? – спросила Маша.
- Чтобы не было видно крови! – отвечал суровый старик,
- Дорога - вещь непредсказуемая! Кстати, подушек безопасности в машине тоже нет, но еще не поздно вам передумать!
- И не надейся! – сказала Лена, усаживаясь рядом.
На Лене было надето светлое легкое летнее платье до колен. Старик пронес руку мимо рычага переключения скоростей и опустил ее на ногу Лены. Рука старика скользнула по девичьей ноге от колена. Лена раздвинула колени, и старик устремил ладонь в пах и ощупал, что было у нее между ног. А там, разумеется, было все, что положено, за исключением трусов. Старик переложил руку на рычаг и включил первую передачу. «Ласточка» тронулась с места.

До Ростова доехали без единого приключения – вспомнить нечего, кроме Макдональдса в Сергиевом-Посаде, где позавтракали.

Из Ростова (очень симпатичный, но широко известный, благодаря историческим и архитектурным достопримечательностям, небольшой городок «Золотого Кольца») старик со спутницами отправились в менее известный широкой общественности Борисоглебский монастырь.
Погуляли по монастырю несколько часов, поднялись на сторожевую башню, сверху оглядели монастырь и его окрестности.

В монастыре старик, стоя перед кельей Иринарха Ростовского, глубоко вздохнул и произнес педерастическим голосом, подражая Э. Раздинскому: «И проснулся Иринарх утром весь в холодном поту и в слезах; ибо приснилось ему, что на Московском троне, будто, восседает Шлях, и, будто, он - розовый и пухлый, как младенец, а кожа у него гладкая, и прислуживают ему семеро бояр. А вокруг орудуют налетевшие, как туча голодной саранчи, сподручные его - панЫ: закрома грабят и жилища жгут, люд честной режут, почем зря и девок насилуют, насилуют и насилуют девок, а те кричат нечеловеческими голосами. Отовсюду слышаться брань иноземная «Пся крэв!» вместо привычной «Твою мать!» И собаки носятся, поджав хвосты, а если не носятся, то сидят и воют. Проснулся он и зарыдал горько и рыдал так три дня и три ночи, а потом сказал: «Довольно!» и перестал рыдать.

Проверил Иринарх вся ли амуниция при нем, и не забыл ли он чего: цепь на шее в 20 сажен и 142 медных креста, на ногах - путы железные, «связни» весом в пуд - на поясе, на руках - 18 ручных оков и семь наплечных вериг на плечах. Удостоверившись, что все, как полагается, есть при нем, и крепко держится, схватил он железную палку, стоявшую в углу, дабы по дороге отгонять ею бесов и умерщвлять плоть. Отправился Иринарх босой по морозцу прямиком в Москву, звеня своими причиндалами. А мороз-то стоял нешутошный - пока шел до Москвы, отморозил обе ноги по самое небалуйся.

Вернулся Иринарх из Москвы кое-как, а где-то даже и ползком в монастырь, так там, бесы совершенно одолели его, что пришлось ему велеть, приковать себя в келье на цепь, что на шее у него была, как худородного пса.
Бесы захаживали обыкновенно к вечеру и звали Иринарха с собой пройтись прогуляться невесть куда, а цепь-то была всего-то в 20 сажен – далеко не уйдешь! Ноги-то у него в келье совсем оттаяли, так приключилась новая беда: стала о себе напоминать по утрам конкретно плоть. Иринарху приходилось истязать себя, как минимум, до обеда железной палкой, чтобы отвлечься от нехороших мыслей, посещавших его.

Но, несмотря на все эти злоключения, главное дело он сделал: предупредил Василия Шуйского о польском вторжении и захвате Москвы. Однако, Василий IV Иоаннович, не внял словам пророческим Иринарха и мер подобающих не предпринял, за что и поплатился.

Зато шлятинский полковник Сапега - участник польского нашествия обнаружил в монастыре Иринарха, сидящего на цепи возле кельи во всей своей амуниции и в луже крови, вытекающей из головы.
- Кто ж его так? – поинтересовался Сапега. Услышав пространные объяснения причин самоистязания, будучи паном впечатлительным, проникся и отдал приказ не разорять монастыря «на всякий случай», и дабы на не прогневить Господа.
Так вот, благодаря этому благочестивому монаху, чьи святые мощи покоятся «под спудом» в пределах монастыря (в Борисоглебском соборе), мы имеем возможность ныне, обозревать прекрасно сохранившийся монастырь, основанный в XIV веке, который основательно тронуло только время, но пощадили люди»

Когда старик закончил это повествование, у его спутниц навернулись слезы на глаза, и из грудей вырвался вздох облегчения.
Старик утер барышням носовым платком носы и глаза.
«Вот ты бы не смог проявить такие чудеса воздержания! – сказала Маша старику – Тебе все время надо кого-нибудь, а то и сразу двух».
На это старик отвечал: «Когда мою плоть одолевают бесы, то вы вдвоем, обычно, наваливаетесь на меня сверху. В тебе, Машенька, сорок семь килограмм, а в Ленке – так все пятьдесят! Вы что думаете, мне легко? А я терплю! А как я терплю, когда мне приспела пора закончить совокупление, а одна из вас еще не достигла оргазма?! Бог всем велел терпеть! Каждому предназначены свои испытания»

В это время колокола зазвонили к вечерне. Густой, наполненный звук главного колокола и резкий и пронзительный звук колоколов поменьше, и радостные переливчатые, как птичья трель, звоны совсем мелких колоколов слились в один ритмичный проникающий в самое нутро мотив.

Из Борисоглебского отправились дальше: вернулись к Ростову, а затем повернули на Ярославль. В Ярославле опять-таки в Макдоналдсе перекусили.
После Макдоналдса место штурмана заняла Маша.
- Я тоже без трусов - сообщила она радостно - Проверять будешь?
- А то, как же! Время сейчас такое, что верить на слово никому нельзя! – отозвался старик.

Тут как раз и случился неприятный конфуз: старик грубо нарушил ПДД. Водитель «Инфинити», которому он не оставил ни одного шанса повернуть направо (я так понимаю, в аэропорт), отчаянно жал на клаксон, взывая к совести старика и к ДПС. Эпизод не имел, правда, никаких последствий, но настроение у старика омрачилось, и на душе его стало как-то гаденько.

Вологду проехали по краю, не останавливаясь. Съехав с Архангельской трассы на Медвежьегорск, заправили машину и посидели в кафе на заправке Лукойла. Потом поехали вдоль длинного Кубенского озера и только после полуночи добрались до Ферапонова, где устроились на ночлег на местном постоялом дворе.

Спозаранку позавтракали, чем бог послал, и отправились обозревать фрески Дионисия в Ферапонтов монастырь. Сам монастырь, к слову, небольшой а, будучи музеем, под патронажем ЮНЕСКО, поддерживается в приличном состоянии.

В музее вместо экскурсии немногочисленным посетителям, среди которых были и старичок с двумя, якобы, внучками, показали кино, из которого старику запомнилось только одно обстоятельство: Дионисий, оказывается, был современником Леонардо да Винчи и принял активное участие в росписи соборов Московского Кремля.

Фрески Дионисия старику понравились, и он решил даже, что надобно, при случае, расписать потолок в спальне какими-нибудь цветочками, птичками, херувимчиками и расположить их орнаментом вокруг сцен из собственной жизни. Например, пенсионеру приносят на дом урну для голосования - чем не сюжет?

После осмотра Феррапонтова поехали в г. Кириллов, известный своим Кирилло-Белозерским монастырем.
- Что вам сказать о сем месте, сокровища мои? – вопрошал старичок, обращаясь к своим спутницам, прогуливаясь по монастырской территории туда-сюда – вот здесь, помнится в 1528 году, твоя тезка, Леночка, по фамилии Глинская с ее мужем Василием III, просили Господа, чтобы тот подарил им наследника; ибо Василий уже был стар и собирался в скорости отойти в мир иной, а молодой Леночке, совершенно необходимы были социальные гарантии. Бог смилостивился над ними. Места, сами видите, здесь здоровые, экология хорошая и обстановка благостная, располагающая к совершению таинства зачатия, в чем вы уже успели убедиться прошлым вечером. Так что, Лена, ежели у тебя возникнут проблемы с продолжением рода, непременно приезжай сюда со своим Васей (вероятный муж и официальный жених Леночки), только когда родишь, не называй мальчика Ванечкой!

- Маша, а ты что пригорюнилась? Тебе, как будущему офтальмологу полезно знать, что когда Василий II (прозванный Темным) лишился обоих глаз, он тоже приезжал сюда. Он с пацанами играл в войнушку и выколол своему тезке Ваське Косому то ли нечаянно, то ли нарочно глаз. Тот побежал жаловаться старшому брату Дмитрию (Шемяке), а тот здоровый был бугай. Поймал братова обидчика, голову его локтем зажал и говорит: «Ты зачем братца нашего ослепил?» «Да, нечаянно я! - оправдывался Василий II – Прости говнюка! Подарю тебе с братцем Москву, только не бей! Буду паинькой, тише воды, ниже травы, вот те крест, бля буду! Дмитрий рукой-то свободной изловчился и выковырял Василию II оба глаза и отпустил его со словами: «Ладно, живи пока, паскуда!»Лежит Василий II на кровати с пустыми глазницами, обращенными в потолок, и ни один лучик света не освещает его мыслей. «В Кириллов, что ли съездить?» - подумал, вспоминая гостеприимных кирилловских монахов. И поехал.

- Зачем поехал? Просить, чтобы Бог вернул ему зрение? – поинтересовалась Маша.
- Нет, просить, чтобы игумен Трифон освободил его от данной клятвы.
- И что?
- Игумену было некогда вникать в суть вопроса, и он неосторожно обмолвился: «Да, делай ты, что хочешь, не видишь, некогда мне!», и велел ему поцеловать крест. И тогда ободренный Василий дал знакомому дьяку Степану белого порошка и сказал: «Вот достал по случаю, вещь классная для потенции, что-то типа Виагры или Сиалиса, только еще круче, последняя разработка западных ученых. Отнеси этого порошка братцу нашему Дмитрию, в пояс кланяйся, привет передавай и гостинец! Как употреблять? За два часа перед этим делом внутрь, можно бражкой для верности запить. Дьяк-то был человек светлый, бесхитростный, ему и невдомек было, что Василий задумал, он и сделал так, как было велено. Да и Дмитрий хоть и крепок был телом, и умом не обижен, но слишком доверчив и прямодушен был - нажрался порошка белого от пуза, аж срыгнул, пришел в опочивальню, лег и девок кличет, а те пока копались, пришли, глядят, а он уже того – околел. Существует другая версия, что приезжал Василий II в Ферапонтов монастырь и просил благословления на это дело у игумена Мартиниана)

Между тем вышли они втроем, держась за руки, через монастырские ворота на берег Сиверского озера, о котором в народе ходят легенды, что воды его имеют чудодейственную силу омолаживать организм.
- Надо бы омыться водицей сиверской – сказал старичок барышням – говорят люди, что вода в озере омолаживает. Вам-то - все одно и так хорошо в ваши младые лета, да и алкоголь вам все равно продают только по паспорту, а мне - самый аккурат!

Маша с Леной уселись на лавочке у монастырских ворот, а старик, неспешно раздевшись до черных по колено трусов, стал медленно заходить в воду. Вода была в меру прохладной, а погоды стояли теплые, поэтому старик без вскриков и охов погрузился в озеро, и поплыл по-собачьи, держа бороду поверх водной глади параллельно.

Девицы, поразмыслив, подошли к берегу и умыли свои симпатичные физиономии озерной водицей; ибо одна только мысль о возможности появления морщин приводила их в священный трепет, и барышни становились готовыми на все, лишь бы этого избежать. В частности, когда старик однажды сказал, что сперма способствует сохранению здоровой кожи, так они с таким энтузиазмом принялись размазывать сперму по физиономиям, что пришлось старику сознаться, что это он пошутил; ибо целовать вымазанные пусть даже его личной спермой физиономии показалось ему как-то не комильфо.

Омывшись, старичок выбрался на берег. Черные трусы его, намокнув, прилипли к телу и слегка съехали вниз, открыв для всеобщего обозрения немного филейной части; на тонких ногах его, кудрявые волосы образовали тонкий узор, похожий на сетку трещин на древнем сосуде. Но первое, что бросалось в глаза стороннему наблюдателю при взгляде на него – это живот: он был гладок, как натянутый бубен, как живот барышни на сносях, и белесая борода старичка, которая практически не намокла и поэтому была по-прежнему седой.
- Ну, и как? – спросил старик – Есть результат?
- Что-то не очень, ты, наверное, рано вылез – сказала Леночка, обойдя старика кругом и внимательно оглядев его со всех сторон.
- А по-моему, очень сексуально получилось! Я готова отдаться тебе здесь и сейчас, вот на этой скамейке! – отвечала Маша, откидываясь спиной на лавку.
- На лавке, пред памятником федерального значения, белым днем я могу – сказал старик – но при большом стечении народа не буду, так как найдется слишком много советчиков, что делать и как. Боюсь, запутают.

На узкой полоске берега перед монастырской стеной стал собираться народ с бейджами на синих ленточках. Экскурсовод привела к берегу толпу туристов. Наша троица снялась со скамейки и побрела к автомобилю.

Следующей достопримечательностью для посещения был запланирован Горицкий монастырь, расположенный примерно в 15 минутах езды от Кириллова. Там, собственно, и должен был раз и навсегда разрешиться краеугольный генеалогический вопрос - от кого произошел старичок?

Старик волновался при мысли о предстоящем соприкосновении со своими глубинными корнями, а девицы ободряли его, как могли.

Горицкий Воскресенский женский монастырь оказался весь в строительных лесах. Работа в нем кипела. Работники – мужчины с обнаженными загорелыми торсами месили раствор, пилили доски на циркулярной пиле, подавали ведрами раствор на леса и т. д. Монашки трудились: кто – на огороде, кто – на птичьем дворе, кто – на скотном, а одна монашка полоскала в Шексне с мостков белье, привезенное на железной тачке.

До приезжих из них никому не было никакого дела, так что, где упокоены мощи св. Евдокии самим сыскать не удалось; ибо двери все были заключены на замки, а окликать погруженных в свои дела монашек не было охоты.
Старик оглядел монастырский двор: соборы в лесах, павлина в клетке, жилища монахинь и мирян, прилепленные рядом, кривые сараи, поленницы дров, кустарники, поваленные ограды, вкопанные ни к чему и торчащие из земли столбы, высаженные клумбы, надгробные камни, разбросанные то тут, то там. Внезапно у него возникло в душе ощущение смятения и хаоса от всеобщей неустроенности.
Рассказав спутницам вкратце, что монастырь был, главным образом, местом для помещения сюда неугодных жен (как своих, так и чужих, и несостоявшихся невест); изобразив в лицах сцену единовременного утопления в Шексне опричниками Ивана IV Грозного четырех монахинь - Евдокии, Марии, Александры и игуменьи Анны, одна из которых доводилась ему (как он утверждал) родственницей по материнской линии, старик с чувством исполненного долга произнес странную фразу:
- Ну, вот облегчил душу, наконец, рассказав вам, сокровища мои, о незавидной доле женской и притеснениях, чинимых мужьями женам своим!
Барышни искоса поглядели на него:
- Ты зачем нас сюда привез? Говори!
- Каюсь! - сказал старик – Была у меня сначала такая мысль: спросить игуменью, сказав, что привез, дескать, в послушание и постриг двух раб божьих, чтоб та разомкнула засовы и показала мне святые мощи сродственницы моей, поклониться им, но по зрелому размышлению я передумал, так что расслабьтесь, пока!
Ободренные такими словами старца барышни прильнули к нему - Лена справа, а Маша слева, старец обнял их по-отечески, положа ладони рук своих на их бедра, и троица медленно двинулась по дороге через нескошенный луг и перелесок к «ласточке», оставленной поодаль на монастырской стоянке.

На том заканчивается часть I описания странствия на север, взятыя из Жития почти святого и абсолютно блаженного вел. муч. имярек старца и раб божьих Марии и Елены вместе с ним.

Некоторые виды Борисоглебского и Ростова
http://www.youtube.com/watch?v=T3GotzG477M
Некоторые виды Кириллова, Ферапонтова и Гориц
http://www.youtube.com/watch?v=lbyhtUfrMcs